БУДУЩЕЕ ЕВРОПЫ ОПРЕДЕЛЯЕТСЯ В ГРУЗИИ?

Как любой экономический кризис, последний, имевший место в Европейском Союзе, спровоцировал напряженную дискуссию о будущем геоэкономического пространства и о возможных изменениях, грядущих на Старом континенте. Эко­номики стран PIIGS (Португалия, Ирландия, Испания, Италия, Греция и Испания) выявили высокие риски, связанные с умень­шением значимости политики и увеличением роли рынка. На протяжении девяностых годов самой популярной формулиров­кой среди правящего класса Европы была «меньше государства, больше рынка». Холодная война и связанный с ней пересмотр стратегии в рамках политики Соединенных Штатов породили со всех точек зрения радикальные трансформации в Европе, словно цепную реакцию: от геостратегии до экономики, вклю­чая традиционную концепцию европейской политики. Напри­мер, серьезный политический скандал имел место в Италии в 1992 году, когда некоторые из ведущих политиков 70-х и 80-х годов были осуждены и изгнаны из парламента, в связи с чем в глазах общества родилась так называемая Вторая республика, основанная на наличии двух партийных коалиций и парламент­ского большинства — система, наиболее приближенная к двух­партийной американской системе. Последние откровения Бобо Кракси, сына бывшего премьер-министра-социалиста Италии, подтвердили гипотезу о том, что расследование дела «Танген­тополи», проведенное миланскими следователями, координи­ровалось ЦРУ и осуществлялось непосредственно через посла США в Риме Реджинальда Бартоломью.

Воссоединение Германии после падения Берлинской стены привело к ряду драматических изменений в экономической и социальных сферах внутри бывшей ГДР.Другие социалисти­ческие страны Европы, союзники СССР, были полностью опу­стошены шоковой терапией, разработанной западными эконо­мистами, когда их государственные системы были подведены внезапно, без подготовки и защиты социальной сферы, к «сво­бодному рынку». На Балканах ситуация раскалилась после рас­пада Социалистической Федеративной Республики Югославия, когда старые межрелигиозные распри обрели новую жизнь. Две западные интервенции в Боснии и Сербии усугубили ситуацию, разожгли межэтническую ненависть, унизили сербский народ и привели к военному вторжению и созданию незаконного госу­дарства Косово. Прекращение действия Варшавского договора в марте 1991 года позволило НАТО расшириться на восток: в середине 90-х США и их союзники начали переговоры о рас­ширении стратегической команды, и уже в 1999 году Польша, Чехия, Венгрия пополнили Североатлантический альянс. В десятилетие между 1999 и 2009 годами блок НАТО также рас­ширился также за счет Эстонии, Латвии, Литвы, Словении, Словакии, Румынии, Хорватии, Болгарии и Албании, развивал­ся диалог и партнерские отношения с враждебными Белграду бывшими югославскими республиками (Босния и Герцеговина, Македония, Черногория) и с иными, оппозиционными Москве государствами (т.н. ГУАМ и не только), среди которых наиболее ориентирована на США Грузия. Вопрос о вступлении Грузии в НАТО обсуждался особым образом во время работы самми­та НАТО в Чикаго в мае прошлого года. Пентагон действует в соответствии с программой Smar tDefense, согласно которой «совершает больше с меньшими тратами» (на самом деле взва­ливая военные расходы на плечи своих европейских союзни­ков), и Грузия играет важную роль данной в схеме, беря, в том числе, на себя бремя ситуации в Афганистане — грузинский контингент там является вторым по численности. В 2008 году на саммите в Бухаресте министр обороны США Роберт Гейтс высказался за скорейшее вступление Грузии в альянс, еще до парламентских и президентских выборов, грядущих в начале 2013 года. Столкновение между Москвой и Вашингтоном было бы чрезвычайно опасно; и Россия, по мнению Вашингтона ста­вящая под угрозу территориальную целостность Грузии, на самом деле имеет моральное право на защиту своих граждан в Абхазии и Осетии и территорий, исторически с ней связан­ных. Нынешнее же правительство Грузии представляет собой продукт так называемой Революции роз 2003 года, одной из главных цветных революций, потрясших в последнее время постсоветское пространство с целью привести к власти про­американских деятелей.

В условиях этой «малой» холодной войны Европе стоит за­даться вопросом: почему и зачем именно Грузия должна ин­тегрироваться в атлантический альянс? Будет ли это сопрово­ждаться также и экономической интеграцией, которая грозит еще большим ухудшением благосостояния Европы, как мы уже убедились на примере вступления в ЕС Польши и Румынии? И существует ли опасность для коллективной безопасности Евро­пы с интеграцией такой амбициозной и агрессивной грузинской элиты?

Две Европы

Хотя кризис наметил множество стратегических линий, ос­новным их фактором является растущая экономическая мощь Германии. Мы не осуждаем политику Ангелы Меркель, но оче­видно, что Германия пытается укрепить свою политическую власть в Европе посредством финансового «шантажа». В конце концов, не только Германия участвовала в построении единой денежно-кредитной системы, и удивительно, что многие поли­тики, указывающие на неравенство и противоречия, в 90-е годы были самыми верными сторонниками европейской интеграции. Также в этой ситуации не блещут своим профессионализмом премьер-министр Италии Марио Монти и председатель Евро­пейского центрального банка Марио Драги, которые должны были понимать, что объединение европейского рынка влечет за собой необратимые последствия. В связи с этим существует несколько возможностей: государства могут полностью пере­осмыслить свою роль в экономической системе Европы, зам­кнуться и покинуть ее, учтя все возможные риски (в частности, это касается Испании, Италии, Португалии, Греции), или же могут продолжать двигаться в том же направлении. В послед­нем случае, нужно учесть некоторые моменты.

Учитывая их, мы видим серьезные препятствия для евро­пейской интеграции, так что проект европейского автономно­го единого субъекта, который некоторые аналитики пытались представить как «соединенные Штаты Европы», вряд ли осу­ществим. Во-первых, потому что США рьяно блюдут уникаль­ность такого образования, как НАТО, и всячески противостоят любой экономической интеграции и образованию единых стра­тегических пространств. Противоречия, возникшие между ан­глосаксонским дуэтом Вашингтон-Лондон и Берлином, возро­дили старую вражду, но вряд ли это приведет к уходу Германии из атлантического альянса. Германия дорожит своим военным присутствием в рамках миротворческой операции НАТО на Балканах. Но факт остается фактом: в последние годы Ангела Меркель значительно укрепила торговые связи с Китаем, и про­должают улучшаться отношения с Москвой. Интересные про­цессы происходят сейчас в венгерской внешней политике, где премьер-министр Виктор Орбан выдвигает любопытные идеи о Срединной Европе и об этнической политике. Но разве возмож­но сейчас возродить в центральной Европе силу, способную стать альтернативой морской сверхмощи? Все говорит о том, что реставрация Пруссии или Австро-Венгрии стала бы сей­час безумием. Но, тем не менее, Германия, Венгрия и Австрия сейчас так укоренились в немецком рынке, что существует ве­роятность через 10-15 лет более глубокой интеграции, но Вашингтон и Тель-Авив, конечно, обеспечат постоянное между­народное давление. Но такое развитие событий маловероятно, так как слишком много противоречий существует во внешней политике этих государств.

Исламские миграции породили в Европе и в частности в Германии ксенофобские настроения и определенные интенции в сторону политического объединения с странами восточной Европы, по преимуществу христианскими. Неостановимый по­ток турецких мигрантов вызвал напряжение между Берлином и Стамбулом, которое будет лишь усиливаться — а это говорит об определенном расколе в рядах членов НАТО и их переосмыс­лении своей роли. Все больше и больше европейцев задумыва­ются о создании политического пространства имперского типа с целью защитить свое культурное, территориальное наследие и этничность. Ищут точки сближения православные Болгария, Сербия и Греция. Но экономический и политический потенциал для возможности какой-либо интеграции есть в настоящее вре­мя только у Германии.

Европейский Союз должен развиваться и трансформиро­ваться в конфедерацию с собственным институтом премьер-ми­нистров, с оборонно-стратегическим институтом, с развитым механизмом контроля и регулирования экономики и финансов. Европейские государства, включая Германию, должны раз­делить свой суверенитет в пользу конфедерации. Члены ЕС должны принять ведущую экономико-политическую роль Гер­мании в данное время и проводить соответствующую политику.

Грузия: большая опасная игра

Выступая недавно в Принстонском университете, президент Грузии Михаил Саакашвили заявил, что его страна уже закан­чивает путь подготовки к вступлению в НАТО, и напомнил аме­риканским студентам и журналистам, в какой опасности нахо­дится Грузия, что ее территориальная целостность находится под угрозой. При этом действия России в Южной Осетии он сравнил с вводом советских войск в Чехословакию и Афгани­стан. Однако, Саакашвили не упомянул о том, что его партия сомнительным образом набрала большинство голосов на вы­борах и наблюдатели от ОБСЕ не обнаружили никаких нару­шений, в отличие от выборов в Белоруссии и Казахстане. Эта ситуация убила истинную демократию в стране, которая и без того не блещет экономическими показателями: лишь 120 место в мире по уровню ВВП, высокий уровень безработицы (16%) и нищеты (9,7%). На многочисленные выступления противников победившей партии Вашингтон и международные наблюдатели закрыли глаза. За последние два года политический климат в Тбилиси раскалился, и противоречия между правящей элитой и оппозицией в ближайшее время будут только нарастать. Русо­фобская политика репрессирует каждого, кто заподозрен в свя­зях с Москвой, хотя большинство грузин относится к русскому народу с симпатией. Последней серьезной провокацией было заявление властей о сносе памятника Сталину в Гори, который был воздвигнут более 70 лет назад, и заменой его мемориалом в память о погибших в военных действиях против России в авгу­сте 2008 года. Это вызвало сильнейшее возмущение, в первую очередь, со стороны пенсионеров, но деспотизм Саакашвили это обстоятельство не волнует.

В феврале 2005 года был найден мертвым премьер-министр Грузии Зураб Жвания, давно критиковавший политику Саа­кашвили. Всего через два дня пришла новость о самоубийстве Георгия Хелашвили, человека из аппарата Жвании, назвавшего действия Тбилиси по отношению к Южной Осетии самой боль­шой ошибкой грузинского правительства. В мае того же года психически неуравновешенным человеком был убит директор Национального бюро судебной экспертизы Леван Самхараули. Эти смерти остаются по-прежнему нераскрытыми и ставят мно­жество вопросов к самим руководителям, а также характеризу­ют политическую значимость данных драматических эпизодов. Недавно, 21 мая прошлого года, в Москве был убит бывший командир 25 бригады грузинской армии Роман Думбадзе, при­говоренный в Тбилиси в 2004 году к 17 годам тюрьмы (в 2008 он нашел убежище в Москве) после обмена военнопленными во время осетинского конфликта. 7 августа в Белоруссии был найден труп Бондо Шаликиани, бывшего депутата парламента Грузии, очень влиятельного бизнесмена и владельца телеканала «Кутаиси». Во время последних Олимпийских игр в Лондоне грузинский спортсмен Бетко Шуквани запросил политическое убежище в связи с угрозами в его адрес, прозвучавших со сто­роны грузинского правительства. На этом список темных дел грузинского руководства не заканчивается. Георгий Гамсахур­дия (сын диссидента, первого президента независимой Грузии Звияда Гамсахурдии), нынешний заместитель министра по вопросам диаспор, считается ответственным за координацию террористической антироссийской деятельности совместно с чеченскими террористами и неправительственными фондами, связанными с Национальным фондом развития демократии. 28 августа в связи с международной легитимизацией салафистко- ваххабитского терроризма в рамках «арабской весны» был убит духовный лидер Дагестана шейх Саид Афанди аль-Чиркави, а его коллега из Татарстана Ильдус Фаизов чудом избежал поку­шения в Казани месяцем ранее. Следователи подозревают, что экстремистские группы, на которых лежит ответственность за убийство, связаны с грузинскими координаторами.

Так кто же такой Михаил Саакашвили и каковы же реальные цели и намерения правящей элиты, интересы которой он пред­ставляет? Ответственность за какие действия лежит на нем за почти десятилетнее его пребывание в политике? Мы не можем с уверенностью ответить на эти вопросы, но также не можем и избавиться от подозрений, которые кажутся очевидными, од­нако ясно, что вступление в Европейский Союз подобного го­сударства с огромным дефицитом конституционного, демокра­тического и экономического потенциала было бы чрезвычайно опасно для нашей финансовой стабильности, политического и социального развития. Сама личность президента Грузии вызы­вает опасения, известно его пристрастие к героину и психиче­ская неустойчивость. Общее недовольство вызвано антисоци­альной политикой Саакашвили, которая может побудить тысячи грузин легально переехать в страны Европы, согласно Шенген­скому договору, что грозит ростом проституции и незаконно­го производства, как мы уже видели на примере мигрантов из Польши и Румынии. С другой стороны, есть опасения, что мно­гие нелегальные производства переедут на восток, воспользо­вавшись новым рынком с низкими ценами, где им не смогут препятствовать наши законы.

Очевидно, что странная финансовая система Европейского союза, гегемонистские амбиции США по отношению к нашему континенту, подкрепленные интересами крупного, паразитар­ного по характеру бизнеса любой ценой втянут Грузию в Евро­пу и НАТО, не учитывая разрушительных последствий для на­шей экономики и социальной сферы, и, несомненно, развяжут новую крупную антироссийскую кампанию.